ИНТЕРВЬЮ ШНУРОВА ЖУРНАЛУ "FUZZ" «ГОНЗО, ТАБАК, ПЕРЕЛОМ И ЩЕТИНА»!
( Январь 2003 )
Вот он идет. С фингалом и в бороде. Не пил три дня. Выглядит как настоящий гений, потертый жизнью.
На его мобильном — вой милицейской сирены. Такие
мелодии пугают хулиганов переулка, а пострадавшая девушка будет спасена.
Герой мегаполиса и персонаж подземки Сергей Шнуров может позволить себе многое.
Умыть руки после "Точки". Хвалиться "Вторым Магаданским".
И надо всем, что сделано, поставить nihil.
Света ЩАГИНА встретилась с фронтменом ЛЕНИНГРАДА в мексиканском ресторане.
FUZZ: Как прошли концерты в Америке?
Сергей: Ну, что, — были классные концерты. Мы выступили, наверное, в самом
престижном клубе Нью-Йорка "Irving Plaza".
После нас на следующий день выступали BLONDIE.
FUZZ: Билеты на PRIMAL SCREAM в американских клубах стоят 25 долларов, на
ЛЕНИНГРАД — 40-50...
Сергей: Наверное, мы редкость в Америке. Зато здесь-то билеты по 150 рублей.
А сейчас все музыканты остались в Майами, там температура 30 градусов. Возвращаться
у них, понятно, никакого желания нет.
FUZZ: Ваш московский концерт после событий с "Норд-Остом" был запрещен мэром. Прокомментируйте ситуацию.
Сергей: Это не Лужков. Тогда, если логически рассуждать, нужно запретить
все мюзиклы, которые идут в Москве. Формулировка совершенно не такая была,
если органы милиции требовали список песен и текстовку. Я думаю, мои песни
мало имеют отношения к "Норд-Осту". Может,
просто устали охранять нас.
FUZZ: Расскажите об альбоме "Точка".
Сергей: Дело в том, что альбом этот, собственно, выпущен кампанией, а не
мною лично. И, наверное, даже впервые за всю историю выпуска альбомов я отношусь
к нему абсолютно наплевательски. Понятно и можно
просчитать, что очень многие люди его купят ради того, чтоб он у них был.
Просто люди зарабатывали деньги, это не произведение искусства. Я бы его не
купил. У меня его нет, и я его слушать не собираюсь,
если честно. У меня выходит другой альбом, который я всем рекомендую послушать.
Называется "Второй Магаданский", со ссылкой на все эти концерты,
которые писал Аркадий Северный, почти никуда не выезжая за пределы Москвы
и Петербурга. На альбоме 10 песен плюс бонус-трек — это песня из фильма "Копейка"
Ивана Дыховичного. Она так и называется. Я там пою
вживую, практически в один микрофон. И он мне нравится, это честно. В пику
этому альбому — тот я куплю, совершенно точно. "Точку" — ни за что.Этот альбом вообще составлен из такого моего сольника, в котором должны были
быть восемь песен, в том числе эти две. Из этого же альбома "Мне
Бы В Небо" было выдернуто для "Пиратов", потому что
я так посчитал нужным. И все эти песни, они записаны очень давно, года два
назад. Тут все песни разного периода. Это слышно и чувствуется. Никакой концепции
у альбома не получилось. Набросан всякий хлам, что когда-то куда-то
не вошло. И порядок песен совершенно чудовищный. Для меня здесь новых песен
нет. Для меня это уж такое не новое, что уже даже и не старое. Сейчас я мыслю
по-другому. А это — мое настроение два года назад. Единственное, что мне нравится
в альбоме "Точка" — это оформление. Это не я, это мой приятель рисует.
И на "Пиратах" -тоже он. Но он не хочет,
чтоб его знали, а я не хочу его подставлять. Даже нигде на обложке имени не
написано.
FUZZ: В песнях "Наркоман" и "Никто
Не Любит" звучание для ЛЕНИНГРАДА нехарактерное, вроде
"13" BLUR.
Сергей: Это было модное звучание тогда. Сейчас я мыслю уже по-другому. Мне
интересна обратная, такая корневая музыка. То, что можно просто петь. Уход
от каких-либо экспериментов со звуком. Будет больше голоса. Есть даже такое
место, где я допускаю совершенно ужасную для себя вещь — пою песню из пяти
куплетов. А это вообще нонсенс. Для меня это очень много. Как народная какая-то.
FUZZ: А в "Точке" для вас есть что-нибудь интересное?
Сергей: Здесь мне нравится песня "Нужен Гол", пожалуй. Да инструментал
хороший ("Полёт Шнура" — ред.). Но два года назад они были намного
актуальнее, — ну, для меня. Дело в том, что этот альбом выпустили пираты.
Пираты — молодцы. И я не мастер рассказывать про диски, прямо так и напишите.
Все, что хотел сказать, я сказал в песнях.
FUZZ: Почему "Точка"?
Сергей: Потому что — точка. Очень много значений у этого слова. Это то место,
где продают всякие запрещенные вещи, или где собирается молодежь, или репетируют.
Я не знаю, что о нем говорить. Любой альбом — это ж такой плевок в бесконечность,
это миг. Сейчас же смена планов происходит очень быстро, как мелькание в рекламе.
В прошлом месяце мы слушали одно, в этом — другое. Музыка перестала быть тем,
что открывает какие-то новые просторы. Послушал — выкинул. ЛЕНИНГРАД был модный,
сейчас популярный. Музыка становится таким же продуктом потребления, не будет
никаких столпов и ориентиров, которые надолго задержатся на сцене и в умах.
Это точно. Во-первых, — все можно достать без проблем, а во-вторых, тронуть
человека за живое, сделать какой-либо жест искусства становится все сложнее.
Нас вообще мало что колеблет. Ну, тот же RAMMSTEIN — такой цирк с пиротехникой.
Это не то, после чего ходишь и думаешь: да, блин, я живу не так. И начинаешь
растить волосы или мазаться чем-то. Ну, это чушь. Было и не было, все такое.
Мир искусственных чувств и симуляции. Когда мы хотим поесть, мы жуем жвачку,
а не едим кусок мяса. Monkey. Вот что это такое.
Все становятся персонажами комикса, большого и толстого, под названием "Всемирная
история".
FUZZ: Песня "Где Же Ваши Руки" — что
это за шутка про ДИСКОТЕКУ АВАРИЯ?
Сергей: В смысле, шутка? Это действительно ДИСКОТЕКА АВАРИЯ делала. Ну, они
мне позвонили и предложили сделать такой ремикс. А я к ДИСКОТЕКЕ АВАРИЯ отношусь
намного лучше, чем к РУКАМ ВВЕРХ, и я согласился. На поверку оказались приятные
парни. Меня эта работа не обламывает. Танцевально, но... Ну, спекулятивная
идея — ДИСКОТЕКЕ АВАРИЯ нужен был ЛЕНИНГРАД. Мне ДИСКОТЕКА АВАРИЯ, если честно...
мне от этого не лучше, если на моем альбоме будет написано: ДИСКОТЕКА АВАРИЯ.
Но вообще они молодцы, такие русские BEASTIE BOYS. Они там не запели — хватило
моих криков. Все это делалось летом, давно. По-моему, у них даже вышел сингл
с этой песней.
FUZZ: Направление, поведение в музыке, которое привлекает вообще?
Сергей: Мне всегда нравились пионеры. Когда BLACK SABBATH были передовыми,
мне нравились они. Их вообще никогда не крутили по радио, говорили, что это
слишком тяжело для наших радиостанций. Чака Берри упекли в тюрягу за то, что
он установил камеры слежения в женских туалетах. Мне нравится, когда Скримин'
Джея Хоукинса сажают, нравится, когда Джеймс Браун избивает свою жену, — какие-то
крайние формы. Дело не в том, что тебя сажают в тюрьму, а в том, что ты живой
человек: он же не специально сел, он живет — вот главное. Опять же, искренность.
Мне нравятся такие персонажи.
FUZZ: Из новой музыки что-нибудь заинтересовало?
Сергей: Третий день пытаюсь слушать новый альбом DE PHAZZ, но первый мне
как-то нравился гораздо больше. Я слышал их первый альбом, более того — я
был на концерте. Очень круто. Это лучшая клубная группа, которую я вообще
видел в жизни. Еще мне нравится один электронный деятель — Yonderboi. Потом
я слушаю GOTAN PROJECT, они приезжают, кстати, тоже. Еще из электронной...
Йохансон вряд ли, лучше easy listening. Всегда интересно то, что делает Гитаркин
из НОЖЕЙ ДЛЯ ФРАУ МЮЛЛЕР. Латиноамериканскую музыку вообще перестал слушать
напрочь. MANU СНАО уже не переношу на дух. Просто
невозможно слушать. Это было интересно в 1998-м году, когда вышла пластинка.
Уже 2003-й на носу. А 5 лет слушать MANU СНАО невозможно.
FUZZ: Сейчас многие признанные скопом выпустили свои "
The Best" — PULP,
Бьорк, Siouxsie...
Сергей: Это такая старая дамочка времен THE CURE? У нее еще DDT слизало песню,
э-э-э, как же она называется... "Предчувствие Гражданской Войны".
А у Сюзи это называлось "I Am The Passenger" (кавер
Игги Попа — ред.). Ноль в ноль слизанная песня, тот же самый
проигрыш на гитаре. У меня Сюзи раньше было много
альбомов. Я слушал ее и В-52. В детстве. А сейчас все, старый стал. Для музыки
— совершенно точно. Теперь мне нужно находиться в резонансе собственного возраста.
Мне непонятно, как в сорок лет можно прыгать по сцене,
ей-Богу. Ведь приличные музыканты, выдающиеся, они до тридцати
не доживают. А все остальные, ну, это такие проходные.
FUZZ: Что с рукой?
Сергей: Я дерусь же постоянно. У меня за этот месяц рука была сломана два
раза. Видите, кость вышла? Нужно опять идти ломать и ставить гипс. На игре
сказывается. Но ЛЕНИНГРАДУ же нельзя только одного — быть фальшивыми. Например,
нарисовать себе синяк.
FUZZ: Что читаете?
Сергей: У меня есть книга, которая на меня повлияла очень серьезно. То есть
я не хочу сказать, что я ее перечитывал, но я всегда
о ней помню, потому что она такая, этапная в жизни. Это "Макулатура"
Буковски. Сейчас читаю... Я не помню, то ли два
автора, то ли через дефис это пишется, но называется "(Голово)ломка".
Вообще мне книжки дает издательство "Лимбус-пресс".
Я с ними дружу, и они мне на халяву дают все новинки.
FUZZ: В своих песнях вы что выражаете?
Сергей: Я ничего не хочу выразить, я просто пою песни, которые мне нравятся.
Просто когда ЛЕНИНГРАД появился, была эпоха такая
мумийтроллизма, абсолютного такого глэм-рока
и мейнстрима. А ЛЕНИНГРАД выступал крайней стороной
этой же медали. Мы были с приставкой "не", абсолютно нежелающие.
Как бы нигилисты, но от того же самого мейнстрима.
Инь и янь.
FUZZ: В начале XX века был прорыв в искусстве. Мне кажется, вам должен быть
по мировосприятию близок Маяковский...
Сергей: Маяковский меня всегда интересовал, а в детстве был вообще моим любимым
поэтом, я до сих помню наизусть некоторые стишки.
В классе шестом вообще у меня настольная была книга — ее мне мама подарила
— "Серебряный век русской поэзии", а потом мама мне подарила полное
собрание сочинений Владимира Маяковского. Красное такое.
FUZZ: У вас кусочки текста мигрируют из песни в песню...
Сергей: Это же известный прием вообще в искусстве. Ну, как цитация есть,
то есть самоцитация, когда начинается вообще бешеный
круг, и мне нравятся игры подобного рода. Когда
песня про песню — как "Группа Крови", например. Мне
интересно это как решение математической задачи.
FUZZ: Почему вы стали участвовать в трибъюте ГРАЖДАНСКОЙ
ОБОРОНЫ?
Сергей: На самом деле период такой был, когда я слушал ГРАЖДАНСКУЮ ОБОРОНУ,
где-то за год, наверное, до записи трибьюта. Я ведь
никогда не был любителем ГО, — когда все слушали ГРОБ, я слушал LED ZEPPELIN.
Эта волна прошла мимо меня. А тут я с собой возил и с удовольствием слушал
альбом "Егор И Оп...деневшие", а там была
эта песня. Потом мне предложили сделать кавер, и
все очень органично получилось. Я там поменял гармонию чуть-чуть в припеве,
но не страшно.
FUZZ: После "WWW" у ЛЕНИНГРАДА выйдет клип к песне из "Точки"?
Сергей: Я надеюсь, что нет. К "WWW" я совершенно не имею отношения.
Есть политика компании, у которой задача — продать как можно больше, и политика
артиста, которому надо сделать произведение искусства. Клип выпущен, чтобы
только поднять интерес, лишний раз сказать, что есть такая группа. Просто
маркетинговые ходы. Мне для кино писать интереснее. Ведь у клипа две функции,
притом взаимоисключающие. Это рекламный ролик, прежде всего, а во второй степени
это уже некая иллюстрация песни. Особенно если она плохая, то иллюстрация
нужна хорошая. A "WWW" клип вообще ни к чему был. Любой клип загоняет
в угол, в свою интерпретацию того контекста, который заложен в песне. Так
ты можешь думать, что песня вообще непонятно о чем. А тут сразу раз — и оборвали
воображение. Мне клипы вообще не нравятся совершенно, они сужают восприятие.
Это такое тоталитарное воздействие на слушателя.
FUZZ: Как вы относитесь к сегодняшнему кинематографу?
Сергей: Я, к сожалению, — или к счастью — смотрю только наше кино, да и то,
в основном, в несмонтированном виде. Я ведь музыку
для кино пишу, и у меня все завалено этими видеокассетами. Вот сейчас мне
предложили — у меня сценарий пока дома валяется, — и уже идут переговоры...
ой, может я открою чью-то там тайну? Фильм называется
"Чучело-2". Помните, был уже фильм "Чучело"? Ну, вот это
тот же самый писатель. По его же повести. Сейчас музыку я написал к фильму
"Бумер", который пока лежит на полке.
А выход планируется весной. Режиссеров я знаю только по именам. У "Чучела"
— Саша, а у "Бумера" — Петя. Они не питерские,
даже не московские, они все молодые выпускники ВГИКа. И фильмы снимают серьезные
такие, большие. Но сами ребята неизвестные. Я не смотрел "Антикиллера",
через силу посмотрел "Брата-2". В последнее время я кино не очень
люблю. Если раньше для меня были такие этапные поколенческие
фильмы... то есть если я, допустим, смотрел "Trainspotting",
то на секунду у меня менялось мировоззрение, я мог посмотреть с другого ракурса.
Во время этого всплеска середины 90-х, когда вот это все было, —
Тарантино, Бойл. Ну, потом, наверное,
Фон Триер со своими "Идиотами" тоже дал
по голове. А все остальное уже на меня производит более слабое впечатление.
Поэтому у меня некое разочарование в кино. Хотя, возможно, это связано с тем,
что я человек старый, и меня мало чем удивишь. У
меня такой кризис среднего возраста. Мне гораздо приятнее просто пообщаться
с друзьями. Живая беседа интереснее, чем ощущения от кинематографа. Мне кажется,
что жизнь уже сама становиться искусством, и здесь интереснее. Реальность
сейчас такая игровая. Мы все играем — ты играешь в журналиста, я играю в звезду.
FUZZ: На Премии FUZZ в апреле вы можете быть одними из хэдпайнеров.
Что вы об этом думаете?
Сергей: Ага. Я не знаю. Я понимаю, что у FUZZA очень много достоинств, но
я вижу такую же массу недостатков. К нему невозможно относиться уже никак.
Это как газета "Правда" — ее покупаешь, потому что она есть. Но
это не вопрос FUZZA — дело в том, что в музыке состояние такое, что писать-то
не о чем. Поэтому и пишем о Пейдже и о ста русских альбомах.
Не-е, в музыке застой. Но на самом
деле это не плохо, это хорошо. Значит, скоро будет прорыв в живописи. Я сам
сейчас ничего не пишу, сижу за компьютером — раскладываю пасьянс — имитирую
работу в офисе. Сейчас язык стал очень дифференцированным. Очень много специальных языков.
Язык, на котором говорит молодежь, работники офисов, или есть люди, которые
через два слова вставляют американские штучки всякие. Язык зоны, милиции,
который приближен к языку зоны. И непонятно, на каком языке говорить изданию,
журналу, чтобы быть понятым. Но от жаргонов в современном обществе никуда
не деться. Мне нравится как журналист, наверное, Томпсон, который написал
"Страх и ненависть в Лас-Вегасе". Мне нравится
гонзо-журналистика, когда гонят и гонят. Может быть, это никому
не интересно, но... Мне кажется, что наша страна сейчас переживает такой период,
когда убивают и вообще преследуют не из-за содержания, а из-за формы. Она
становится самоценной. Уже прошло время диссидентов, когда можно было пострадать
за мысли. Теперь страдают не из-за мыслей, а из-за формы, в которой ты их
выражаешь.
